«Доказано». «Доказано». «Виновен».
Перед присяжными сидел молодой человек приличного вида. Между прочим, положительно характеризующийся коллегами. Но характеристику с места работы заседателям не зачитывали, так как она могла повлиять на их решение. Следствию был известен мотив преступления: грабитель был наркоманом, и машина ему была нужна для продажи и приобретения наркотиков. Но и это присяжным знать было не положено.
Неискушенных в юридических тонкостях людей могло смутить и заявление адвокатов, что экспертиза была проведена без достаточного соблюдения процессуальных норм. Однако судья не принял протест защиты и порекомендовал присяжным не учитывать это заявление.
Но главная сложность была в том, что обвиняемый и его защитники до конца категорически отрицали сам факт того, что обвиняемый совершил столь тяжелое преступление. Были представлены также свидетели, у которых якобы в момент нападения на таксиста ночевал обвиняемый. Государственному обвинителю Ирине Журовой пришлось немало потрудиться, чтобы убедить присяжных в лживости их показаний.
И вот допросы свидетелей, потерпевших и обвиняемого закончены, прокурор и адвокаты произнесли свои речи — и 12 человек удалились в совещательную комнату, из которой нельзя выходить, нельзя позвонить, чтобы посоветоваться с кем-то. Им предстояло ответить на четыре конкретных вопроса, суть которых сводилась к следующему:
1. Было ли совершено преступление?
2. Совершил ли его обвиняемый?
3. Виновен ли он?
4. Заслуживает ли снисхождения?
На все вопросы присяжные ответили утвердительно.
Михаил Клименков /Извлечение из статьи «Присягнувшие закону». «Ди Вох» № 9, 1-7.03.2007.